Помните сколько разговоров было да и сейчас ведется о ядерной программе Северной Корее, о том как не дать создать ядерное оружие Ирану. Мне всегда казалось странным, а почему все забывают про Пакистан ? Может быть там все надежно и отлично ? Давайте почитаем вот такую статейку:
В период наиболее интенсивного строительства ядерной инфраструктуры Пакистана в 1970-е и 1980-е годы, основные опасения Исламабада главным образом были связаны с возможным нападением Индии. Катализатором ядерной программы стало вмешательство Индии во внутренний конфликт в Восточном Пакистане, последовавшее за этим поражение в индо-пакистанской войне 1971 года и образование независимого государства Бангладеш. Основные опасения Исламабада в период после войны 1971 года вызывала угроза внезапного нападения со стороны Индии: индийские вооруженные силы, имеющие на вооружении большое количество бронетанковой техники, вполне могли захватить ядерные объекты Пакистана в ходе стремительного броска, если бы те были расположены недалеко от протяженной индо-пакистанской границы.
Учитывая эту угрозу, большая часть ядерных объектов была возведена на севере и западе страны вокруг Исламабада и Равалпинди, в районах Вах, Фатехджанг, Голра Шариф, Кахута, Шилаха, Иса Кель Чарма, Торванах и Тахила , что снизило опасность внезапного уничтожения или захвата ядерного арсенала, а также дало дополнительное время для нанесения удара возмездия в случае неожиданной атаки. Единственным исключением из этого правила является склад баллистических ракет и, возможно, боеголовок к ним, на западе Пакистана в Саргоде к западу от Лахора. Саргода находится на танкоопасном направлении в 160 километрах от границы с Индией, эта территория, представляющая собой каменистые равнины, является идеальным полем действия для наступающих индийских бронетанковых соединений.
В течение последних сорока лет подобное расположение объектов ядерной инфраструктуры обеспечивало максимальную безопасность ядерного арсенала, компонентов оружия, делящихся материалов, носителей и мест сборки готовых устройств: даже в случае неожиданного нападения Индии у вооруженных сил Пакистана оставалось достаточно времени, чтобы доставить компоненты ядерных устройств на места сборки, затем установить их на носители и применить.
Однако, за последнее десятилетие ситуация существенно ухудшилась: администрация Буша, всецело занятая подготовкой вторжения в Ирак, сильно недооценила как рекрутинговую базу движения «-Талибан»- и организационные способности лидеров «-Аль-Каиды»-, так и желание Мушараффа помогать США в борьбе с исламистами.
С одной стороны, США не смогли и, возможно, в преддверии войны против Саддама Хусейна, не захотели тратить ресурсы на полное уничтожение талибов и сторонников «-Аль-Каиды»-: по сути их просто выдавили в Пуштунистан, позволив в течение пяти лет (с 2002 по 2007 годы) беспрепятственно заниматься восстановлением своей инфраструктуры, вербовкой новых членов и пропагандой на территории, как южного Афганистана, так и северного Пакистана. За это время выделилось пакистанское крыло движения «-Талибан»-, целью которого является свержение любого режима, сотрудничающего с США: сначала они боролись против режима Мушаррафа, теперь против «-демократического»- правительства Азифа Али Зардари.
С другой стороны, и Межведомственная разведка (Directorate for Inter-Services Intelligence – ISI) и пакистанские военные всегда рассматривали радикальных исламистов как неисчерпаемый мобилизационный ресурс для войны против Индии в Кашмире, и совсем не хотели лишаться опытных закаленных бойцов, многие из которых прошли и Кашмир и Афганистан. В период самой активной фазы операции «-Несокрушимая свобода – Афганистан»- (Operation Enduring Freedom — Afghanistan- OEF-A) ISI сделала все возможное, чтобы эвакуировать окруженных боевиков воздушным транспортом, а прорвавшихся в Пуштунистан – на территорию Пакистана.
Сочетание этих двух факторов позволило талибам и боевикам «-Аль-Каиды»- настолько быстро восстановить силы после поражения осенью-зимой 2001 года, что уже в марте 2002 года они смогли оказать ожесточенное сопротивление войскам международной коалиции (International Security Assistance Force – ISAF). В ходе операции «-Анаконда»- (1-19 марта 2002 года) коалиционные силы планировали запереть в долине Шахи-кот (провинция Пактия, Афганистан) отступивших туда боевиков Аль-Каиды и Талибана. Фактически же начало операции было сорвано, американские войска понесли серьезные потери в людях и технике, и только дополнительные силы авиации, сыгравшие решающую роль, позволили завершить боевые действия в долине к 19 марта, гораздо позже первоначально намеченного срока. К этому времени большинство террористов успело благополучно выйти из окружения и перейти на территорию Пакистана.
Именно на севере Пакистана «-Аль-Каида»- и талибы сумели в период с 2002 по 2007 год восстановить свои силы и начать операции не только в Афганистане, но и в самом Пакистане. Именно в этих северных районах страны и находится вся построенная в 1970-е-1980-е годы атомная инфраструктура: по сути говоря, практически все ядерное оружие Пакистана, компоненты для его производства, гражданские и военные объекты на которых производятся, собираются и хранятся ядерные устройства находятся в зоне перманентной партизанской войны. Именно в этих регионах, расположенных к западу и северо-западу от Исламабада, наблюдается наибольшая активность движения Талибан и именно там находятся боевики Аль-Каиды, Исламского движения Узбекистана и других экстремистских группировок.
Несмотря на все меры физической безопасности, перечисленные в первой части статьи, ядерное оружие, его компоненты и объекты инфраструктуры остаются крайне уязвимыми. Опасность исходит как извне – от экстремистских и террористических группировок, так и изнутри – от отдельных сотрудников и групп из числа пакистанских военных и сотрудников спецслужб.
Угроза со стороны экстремистских и террористических группировок, которые до настоящего времени, в силу своей слабости и разрозненности, еще не смогли организовать крупную грамотно организованную операцию, вполне реальна. В их планы может входить захват ядерного устройства в сборе или всех раздельно хранящихся компонентов для последующей сборки, либо создание радиологической угрозы путем распыления, сожжения или подрыва радиоактивных материалов с достаточно высокой интенсивностью излучения. Применение «-грязной бомбы»- могло бы иметь катастрофические последствия в силу географических особенностей Пакистана: сочетание северо-западной розы ветров, доминирующей в регионе, с расположением ядерных объектов на северо-западе страны позволит террористам заразить огромные территории страны с высокой плотностью населения за считанные часы без необходимости транспортировать радиоактивные материалы. Катастрофичность такого сценария хорошо известна из катастроф прошлого: так, например, вода, использовавшаяся пожарными расчетами при тушении пожара на Чернобыльской АЭС утром 26 апреля 1986 года, сыграла роль в образовании облаков, которые прошли над европейской частью СССР (в основном, западной частью РСФРС, УССР, БССР), Восточной Европой и Скандинавией. В Брянской области и на территории Белорусской СССР охлажденные пары, сформировавшиеся в облака, вызвали радиоактивные дожди, в результате которых пострадало как население, так и сельскохозяйственные угодья, многие из которых будет невозможно использовать в течение обозримого будущего. Подобный сценарий весьма вероятен для Пакистана: в отличие от применения обычных ядерных боеприпасов, последствия в этом случае будут подобны взрыву мощной «-грязной бомбы»-, а основным поражающим фактором может стать долговременное радиоактивное заражение местности. Огромный ущерб, который может быть нанесен сельскому хозяйству страны вследствие вывода из сельхозоборота пахотных земель, неизбежно приведет к дефициту продуктов на внутреннем рынке и к социальному взрыву.
Экстремистские и террористические группировки стремятся неуклонно наращивать свою силу и организованность, поэтому по мере того, как они будут отрабатывать методику нападения на отдельные гарнизоны и объекты, вероятность масштабной скоординированной атаки с целью захвата всех компонентов ядерного устройства, техдокументации, специалистов и, возможно, носителей оружия, скорее всего, будет только возрастать. Нынешняя система ядерной безопасности Пакистана, созданная в первое десятилетие XXI века, разрабатывалась на основе западных, в первую очередь, американских стандартов, в условиях террористической угрозы со стороны отдельных малочисленных и слабо организованных группировок экстремистов. Учитывая рост влияния салафистских и джихадистских сетей в пограничных районах Афганистана и их усиление на территории северо-западного Пакистана, можно с высокой степенью вероятности предположить, что существующие меры безопасности окажутся неадекватными новому характеру и масштабу задач, стоящих перед ними.
Угрозы совершенно иного характера исходят от отдельных сотрудников и групп из числа пакистанских военных и сотрудников спецслужб, как действующих в своих собственных интересах, так и сотрудничающих с террористическими группировками. Принято считать, что пакистанские военные, являющиеся в значительной степени выходцами из городов, представляют собой наиболее образованную и вестернизированную часть общества, тем не менее, многие из них сочувствуют радикальным исламистам.
Такого рода солидарность обусловлена несколькими факторами. Во-первых, разведка и военные активно сотрудничают с террористами в Кашмире, имеют успешный опыт ведения террористической войны с Индией и искреннее разделяют взгляды кашмирских боевиков. Активная пропагандистская работа джихадистов в Кашмире с момента ввода в Афганистан советских войск в 1979 году была направлена на переманивание опытных боевиков с индийского на советский фронт, а с середины 1990-х годов Аль-Каида развернула настоящую пропагандистскую кампанию в Кашмире, объясняя радикальным исламистам, что их истинное призвание – сражаться на стороне истинных сторонников веры – талибов – в Афганистане, а не служить Исламабаду пушечным мясом в его политических играх с Индией. Постоянно сотрудничающие с кашмирскими экстремистами сотрудники спецслужб проникаются этими идеями, в результате чего уже не они вербуют боевиков для борьбы с Индией, а их самих вербует Аль-Каида и пакистанский Талибан для борьбы с «-предателями»- из Исламабада.
Во-вторых, молодые офицеры, начавшие службу в вооруженных силах в 1990-е и 2000-е годы, исламизированы в значительно большей степени, чем старшее поколение военных. В английском языке для этого явления существует понятие “beard count” («-доля бородатых»-), основанное на игре ассоциаций: бородатые боевики-исламисты и радикальные революционеры-иранцы 1970-х годов- в современном английском языке это выражение означает радикальных исламистов, готовых в ходе военных переворотов свергать правительства собственных стран. В настоящее время количество «-бородатых»- офицеров в пакистанской армии и спецслужбах достигло критической массы, что может способствовать созданию массовых офицерских организаций, действующих согласованно с террористами.
В-третьих, известны многочисленные факты, когда офицеры вооруженных сил и разведслужб Пакистана в течение нескольких десятилетий сотрудничали с экстремистскими и террористическими группировками, сражающимися с Кашмире и Афганистате, такими как Лашкар-и-Тойба (Lashkar-e-Toiba) и Талибан.
В настоящее время большая доля пакистанских военных являются членами основной исламистской партии страны Джамаат-и-Ислами (Jamaat-I-Islami) , а многие также связаны с экстремистами семейными узами или через «-бирадари»- (Бирадари (biradari) – клановая группа в пакистанском обществе. Социальные отношения в рамках бирадари играют огромную роль в пакистанском обществе. В отличие от общины, ее члены не имеют ни общей собственности ни совместных экономических обязательств (делиться заработком, платить налоги и т.д.)- в основе бирадари лежит идея о том, что слава или бесчестие одного члена распространяется на всех в рамках данной бирадари. Отношения в бирадари хорошо отражены в популярной пакистанской поговорке: «-Мы не делим хлеб, но мы делим ответственность»-. В теории, члены бирадари являются выходцами из одной деревни, однако, во многих регионах передел земли после обретения независимости от Великобритании, урбанизация, миграция в течение поколений, массовый отъезд на работу за рубеж и т.д. привели к тому, что члены бирадари оказались разбросаны по разным деревням, городам и регионам. Тем не менее, связь в бирадари по мужской линии сохраняется, они сохраняют преимущественное право на приобретение освобождающейся земли, помогают друг другу при трудоустройстве, отмечают совместно праздники и т.д.). В 2000-е годы офицеры спецслужб и военные офицеры участвовали в попытках убийства Первеза Мушаррафа, на которого было произведено не менее семи известных покушений.
Также кадровые офицеры сотрудничают с террористами, как передавая им ценную информацию, обеспечивая прикрытие, так и лично участвуя в террористической деятельности. Одним из самых известных случаев является задержание организатора атак в Нью-Йорке и Вашингтоне 11 сентября 2001 года, известного под именем Халид Шейх Мухаммед (Khaled Sheikh Mohammed), которому в последний момент удалось скрыться от ареста в Карачи в сентября 2002 года после того, как его предупредил сочувствующий офицер полиции. Несколько последующих попыток арестовать Халида также заканчивались провалом – он демонстрировал поразительную информированность, покидая место предполагаемого ареста за считанные минуты до приезда оперативных работников. В итоге его удалось арестовать в Равалпинди только через полгода 1 марта 2003 года, когда он скрывался в доме высокопоставленного офицера пакистанской армии. Мотив, который заставил офицера рисковать своей карьерой, жизнью и безопасностью семьи, является просто поразительным: будучи совершенно далеким от политики, он через бирадари был связан с человеком, дальний родственник которого является членом Джамаат-и-Ислами- к этому дальнему родственнику обратились однопартийцы, связанные через свои бирадари с людьми, которых попросили помочь с убежищем «-одному хорошему человеку»-, которого они сами толком не знали. Совершенно очевидно, что при столь развитых социальных сетях, террористы могут через бирадари, сети родственных, семейных и партийных связей выйти практически на любого человека в Южной Азии- при этом существующие в обществе традиции и обязательства вынуждают людей, совершенно далеких от политики, помогать экстремистам. По сути, пакистанское общество предоставляет террористам в распоряжение уже готовую конспиративную сеть размером с целую страну или даже регион.
Эти примеры наглядно иллюстрируют раскинувшиеся по всему Пакистану и глубоко укоренившиеся в среде военных и сотрудников спецслужб сети экстремистов исламистского толка. В совокупности с заявленным намерением Аль-Каиды, талибов и других террористических организаций завладеть ядерным оружием или его компонентами, такого рода связи не могут не внушать опасений.
И, наконец, в своих попытках завладеть ядерным оружием террористы делают ставку и на гражданских специалистов, многие из которых сочувствуют или являются членами радикальных исламистских группировок. Так, например, два ведущих пакистанских ученых-ядерщика – Chaudhry Abdul Majeed и Sultan Bashirrudin Mahmood многократно встречались с боевиками Аль-Каиды и лично с Усамой бен Ладеном в 2000 и 2001 годах, последний раз – менее чем за две недели до событий 11 сентября.
Связи террористов с гражданским научным персоналом представляют собой не меньшую, а, скорее, всего, большую опасность, чем их агентурная работа в среде военных. Если военные имеют доступ к «-конечному продукту»-, т.е. к ядерным устройствам, их компонентам, средствам доставки и т.д., то ученые являются наиболее вероятным источником неконтролируемой утечки ядерных технологий. Ничто не мешает ученым научный материал и передать его третьей стороне. После раскрытия и частичной ликвидации сети A Кью Хана (AQ Khan), большинство участников которой так и остались «-неустановленными лицами»-, и выявления связи пакистанского научного и инженерно-технического персонала с террористами, стал ясен масштаб агентурной работы, проводимой экстремистами внутри научного истеблишмента. Фактически, в Пакистане нет ни одного ядерного научно-технического центра, в котором не действовала бы ячейка экстремистов. Любое усиление нестабильности внутри страны, ослабление правящего режима, успехи талибов в Афганистане или на севере Пакистана могут привести к тому, что процесс ядерного распространения приобретет необратимый характер.
Дэвид Олбрайт (David Albright), президент Научного института международной безопасности в Вашингтоне (The Institute for Science and International Security) заявил, что утечка ядерных технологий из Пакистана является основным опасением США: «-Если нестабильность будет [и далее] усиливаться, у [властей] будет гораздо меньше возможностей удерживать жесткий контроль над ситуацией. Утечка ключевой информации по ядерной проблематике характерна для Пакистана. Такова природа самой системы [контроля].»-
-
исследование российского политолога
-
А давайте еще вспомним, , ну и из интересного пакистанского:
| « Ноябрь 2024 » | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс |
| 1 | 2 | 3 | ||||
| 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 |
| 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 |
| 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 |
| 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | |
